Мост между прошлым и будущим

Всякий город, словно горная порода, образован разнородными зданиями, сложившаяся архитектурная ткань пронзается ростками современных строений, а полости городских скверов и парков заполняются жильём, офисами, магазинами. Задача всякого уважающего себя и профессию зодчего – навести мосты между минувшим и грядущим, связав архитектуру прошлого, настоящего и будущего как можно более гармонично.

Не каждому это удаётся, и не всякая попытка успешна. Красноярску несказанно повезло с окружающим ландшафтом, и архитекторы прежних времён умело и искусно вписывали в равнинно-холмистые и таёжно-скальные пейзажи свою рукотворную красоту. Именно здания, гармонично и с любовью к родному городу выполненные, становятся визитной карточкой и достопримечательностями современного Красноярска.

Острожное прошлое

Как и другие города Сибири, Красноярск начинался со строительства острога – переселенцы вынуждены были обороняться от набегов кочевых орд. Острог был срублен в короткие сроки, за пару недель, с 6 по 18 августа 1628 года – это и считается датой рождения Красноярска.

Острог и был «малым городом» – деревянный младенец Красноярск представлял собой в плане неправильный четырёхугольник с периметром чуть более четырёхсот метров, огороженный бревенчатым частоколом высотой 3–4 метра. Острожные стены были усилены пятью башнями, из которых три являлись угловыми. Башенная пятёрка имела имена собственные: Качинская, Угольная, Быковская, Спасская и Водяная. Каждая из них имела по три яруса, нижние использовались как складские и служебные помещения, а на верхнем ярусе обычно размещался «огнестрельный наряд» с пушками и пищалями. Внутри малого острога находились амбар, съезжая изба, тюрьма, воеводский двор, баня.

После постройки Преображенской церкви в Спасской башне устроили часовню и колокольню, а в 1693 году из Москвы прислали «часы боевые». Так казаки стали жить под часами на Спасской башне, в топорной работы избах на высоких жилых или хозяйственных подклетях. Население тогдашнего Красноярска не превышало тысячи человек, промышлявших охотой и сбором на ближних островах дикого хмеля, торговлей и ремёслами, хлебопашеством и добычей пушнины. Военно-стратегическая роль города диктовала его компактную планировку, и на протяжении века Красноярск оставался «приграничной» крепостью. Прирастая внешними поселениями, слободами – тоже деревянными, Красноярск рос, горел и возрождался, всё больше каменея обличьем.

«Каменный век» Красноярска

Вернее, два века строительства «каменных» домов в городе на Енисее. Он начался после того, как пожар 1773 года уничтожил практически весь город. Присланный из Тобольска сержант геодезии придал городу линейную планировку петербургского типа, что до сих пор прослеживается в старой части города.

В XVIII веке начинает строиться Воскресенский собор (в районе современной Стрелки) и Покровская церковь (на ул. Сурикова). Собор, построенный к 1773 году, спустя почти 200 лет, в 1960-х годах был снесён, чтобы уступить место комплексу современных зданий, а Покровская церковь, завершённая в 1795 году, и по сей день остаётся самым старым из сохранившихся каменных зданий. Все прочие разрушались от времени, сносились и перестраивались. Ничто не вечно под луной – в том числе и кирпич.

Профессиональных архитекторов в те времена практически не было, а потому силами местных зодчих-самоучек и строителей возводились частные дома по «сборнику образцовых проектов», разработанному столичными архитекторами. Это, по сути, типовое жильё, распространявшее в архитектуре Красноярска стилевые нормы классицизма, внешне выглядело очень пристойно, вполне по-столичному. Некоторые здания, как, например, дом Терскова (пр. Мира, 29), уже двести лет украшают центр города. Гораздо позднее дома купцов и других зажиточных горожан стали проектировать профессионалы, получившие образование в Москве и Петербурге.

Проектированием общественных зданий для города занимались представители Строительного комитета из Санкт-Петербурга – Висконти и Шарлеман. А для местных архитекторов основным средством выражения творческих исканий стало активно развивавшееся каменное частное строительство. Знаменитых имён губернской архитектуры прошлого, оставивших яркий след в облике Красноярска, не так много, по пальцам перечесть: Воцкий, Арнольд и Фольбаум, Соколовский, Чернышев и Дриженко? Они видели перспективы архитектурного преобразования города в создании разнообразия форм, объемов и декора зданий, представляя среду городских улиц в качестве динамично меняющихся художественных образов.

Весна модерна и осень патриарха

Ведущими и наиболее выразительными элементами пространственной композиции городской застройки продолжают оставаться культовые здания. Строится Благовещенская церковь (ул. 9 Января) и Всехсвятская (не сохранилась). Наряду с продолжением стилевых традиций классицизма в культовом зодчестве начинается поиск национального своеобразия. Главный православный храм Красноярска и Енисейской губернии, возводимый по проекту архитектора К.А. Тона, выдержан в русско-византийском стиле.

В целом же город развивается в пределах сложившейся планировочной структуры. Архитектурные ансамбли её узловых элементов площадей Старособорной и Новособорной – имеют незавершённый вид. Между двумя этими площадями формируется линейный городской центр. Свободно стоящие дома вытесняются периметральной застройкой, зданиями с протяжёнными фасадами, занимающими весь уличный фронт усадебных участков.

В конце столетия Красноярск получает новые перспективы, связанные с сооружением Транссибирской железнодорожной магистрали. В городе строится всё больше зданий – как жилья, так и общественных зданий, развивается их типология. В своём стилевом развитии архитектура Красноярска окончательно уходит от классицизма, наступает период эклектики.

Особенным очарованием и гармоничным стремлением к природным формам отличился стиль модерн (он же Ар-Нуво), зародившийся в конце XIX века в Европе и достигший расцвета с последующим резким обрывом во время Первой мировой войны. Губернские архитекторы и инженеры Соколовский, Чернышёв и Дриженко, творившие в те годы в Красноярске, украсили его центр великолепными образцами разных стилевых направлений течения: романтического и фантастического, этнического и деревянного модерна. Этот стиль (в переводе означающий «современный») стал настоящей «весной» – не только века, но и архитектуры, расцветившей города всего мира, в их числе и Красноярск. Образцами следования «новым вкусам» стали дома Кузнецова (Мира, 20) и Мясникова (Мира, 61).

Волею судеб, вслед за весной пришло тоталитарное лето, жестокое событиями и ужесточенно-устрожающее в архитектуре. Помпезная архитектура «сталинского ампира» визуально давила формами и масштабами – в полном соответствии с идеологией. Это наложило отпечаток на облик города, но не уродливый, а своеобразный – горделиво-чеканный и пафосно-массивный, как символ торжества советского строя. Архитектура – искусство возможного, и зодчим пришлось «прогнуться» и даже поступиться в чём-то принципами. Но бездарными и неинтересными их произведения не назовёшь. Искусство того времени, запуганное и устрашённое, усилилось иносказаниями и неоклассическими мотивами. Неоклассицизм стал архитектурным мейнстримом сталинской эпохи и продолжал процветать после осени и кончины патриарха. Возведённый взамен снесённого Рождественского собора ансамбль административно-общественных зданий архитектора Мержанова стал памятником и эпохи, и её архитектуры.

В то самое же время в городе возникали здания, отмеченные большим изяществом. Например, сотканное из арочных проёмов и увенчанное бельведером со шпилем здание речного вокзала – «речные ворота города». Отмеченное серебряной наградой на Всемирной выставке 1958 года в Брюсселе здание, построенное по проекту сибирского архитектора Александра Голубева, отражается в холодных водах величественного Енисея как эталон мастерства красноярского зодчества.

Полвека исполнилось другому грандиозному сооружению – Коммунальному мосту через Енисей, который связал через остров два берега могучей реки, а географически – Восточную и Западную Сибирь. Массивный и одновременно изящный Коммунальный мост можно рассматривать и символом Красноярска, и аллегорией архитектуры в целом – это мост между прошлым и будущим.

Ещё одному прославленному мосту, железнодорожному, повезло меньше. Несмотря на то, что на Всемирной выставке 1900 года в Париже он разделил Гран-при с Эйфелевой башней, мост прекратил свое существование – он разрезан на кусочки и сдан в металлолом, несмотря на статус памятника федерального значения. Остались стоять немым укором речные быки, опоры прежнего моста – юридический хозяин моста и монополист, железная дорога, бетон в утиль сдать не смогла.

За осенью патриарха последовала оттепель – во времена правления Хрущева строительство стало широкомасштабным, но в массе безынтересным. Жилые массивы хрущёвок и не были рассчитаны на века, они позволили достичь огромного прироста жилищного строительства и сослужили свою службу. «Мавр сделал своё дело – и должен уйти».

Застывшая музыка застоя

Со смещением Хрущева в массовой застройке городов царили те же панельные коробки, правда, высотой уже не в пять, а преимущественно в девять этажей. Архитектура жилищного строительства эпохи застоя скупа выразительными средствами и угловата панельными очертаниями – она может задавать ритм (как четвёрка шестнадцатиэтажек на берегу между речным вокзалом и Стрелкой), но чаще просто выстилает городской пейзаж, обволакивая рельеф серым бетонным туманом.

Застой метафорически можно уподобить зиме, обусловившей замершее состояние отечественной экономики. Однако гигантские индустриальные комплексы, в том числе и строительный, остановить было не так-то просто. И хотя в руководящих кругах уже наметился определенный кризис, набравший обороты маховик продолжал раскручиваться по инерции, достигнув на своих последних движениях небывалых для города высот.

Одним из первых отмеченных общероссийским и международным признанием сооружений советского периода стал стадион на острове Отдыха. Авторскому коллективу проекта была присуждена государственная премия, а его руководитель, Виталий Орехов, впоследствии был удостоен звания народного архитектора России. С плавными очертаниями замкнутой кривой стадион напоминает огромную ладью, причалившую к енисейскому берегу.

К этому же времени относится создание архитектурных ансамблей Театральной площади и Стрелки. Угловатые, прямоугольные и трапециевидные очертания, облицовка природным камнем, использованные народным архитектором Арэгом Демирхановым в решении этих комплексов, будто почерпнуты из природы, причудливых скал «Столбов». Корпус института искусств, КИЦ и здания филармонии, Дворец спорта имени Ярыгина – характерные для авторского почерка здания.

В творческий анабиоз архитектурная мысль Красноярска впала уже после крушения социализма как общественной системы. Общее состояние неразберихи в экономике переходного периода, недостаточное финансирование территориального планирования, волюнтаризм заказчиков при скудости средств не могли не отразиться на архитектурном облике городов. Вместо сбалансированной, как в генплане, застройки получилась не слишком продуманная жилая. Строительство жилья приносит скорую прибыль, а запланированные под скверы и объекты социальной инфраструктуры участки зияют пустотами и вполне могут порасти жильём, усугубив и без того ощутимый градостроительный дисбаланс.

Оживление и возрождение

В настоящее время ситуация в строительстве и архитектуре оживилась и приобретает благопристойные и благолепные формы. Получила финансирование градостроительная наука – генплан развития города и пригородов доработан и продолжает корректироваться. Это не ренессанс, конечно, но возвращение к истокам и искусству.

Фольклорные и этнические мотивы пользовались популярностью у губернских архитекторов прошлого, и современные зодчие стараются сохранить эту гармонию, цитируя удачные формы старинных построек в своих проектах. Так, линия и силуэт, характерные для творчества романтика модерна Чернышева, нашли продолжение во многих проектах красноярских архитекторов. Сравните «волну» на кровлях нынешнего здания художественного института и жилого дома по улице Конституции (за корпусом института искусств). Плавные и округлённые формы модерна нашли место и в образцах «сталинского ампира», и в конструктивистских и неоклассических строениях 50-х (по всему городу), и в последних по времени сооружениях вроде «Питерского мостика».

Непротиворечивость городского ландшафта природному отличает Красноярск от многих других мегаполисов. Архитекторы прошлого следовали законам градостроительной перспективы, и сегодня эти традиции город старается соблюдать. Улицы исторического центра открывают виды на Енисей и возвышенности рельефа – от этого город полон воздушного простора и не ощущается замкнутым пространством.

Новое время рождает новые формы, не чуждые окружающему ландшафту. Скальные мотивы, воплощённые Арэгом Демирхановым в градообразующих ансамблях, можно заметить и в зданиях постройки конца XX – начала XXI века, и в проектах, которые планируется реализовать в будущем. Ансамбль стрелки Енисея получит продолжение в набережных, призванными обрамить исторический пейзаж колыбели Красноярска и попутно решить транспортные проблемы. Кстати, существует идея создать на острове Татышев имитацию исторического острога – к 380-летию города такое знаковое начинание вполне может успеть состояться.

Растущий город обречён на смешение стилей, и задача архитекторов – сделать эту смесь наиболее гармоничной. Современные навесные зеркальные фасады в некоторой мере решают эту задачу, отражая окружающий ландшафт и словно «растворяя» высотки в отражённых небесах. В ближайшие два-три года планируется одеть зеркальными стёклами строительную незадачу постсоветского времени, недостроенную башню КАТЭКа, попавшую в энциклопедии как самый бессмысленный долгострой в отечественной архитектуре. Тоже своего рода достопримечательность? Справедливости ради следует отметить уникальность возведения здания методом сборки на земле и последующего подъёма перекрытий, инновационным и очень прогрессивным на тот момент.

Будущее Красноярска связывают со строительством и развитием его нового делового центра на Взлётке и «Красноярск-Сити». Именно здесь намечено развитие современной ультра- и мегаурбанистики. Появление первых 40-этажных небоскрёбов уже не за горами.

Это в будущем, а в настоящее время Красноярск прирастает жилыми домами, многие из которых представляют архитектурный интерес. Например, жилые комплексы «Городок», «Фрегат», «Павловский», «Галактика», «Перья», «Лот 4» на Взлётке, жилые дома по ул. Каратанова, Урицкого. Вместо унылых промышленных корпусов и ветхих строений появляются современные торгово-офисные здания, такие как «Торговый квартал», «Эверест» и другие. Каких-то особых архитектурных дерзаний и прорывов Красноярск пока не обнаруживает – может, к счастью?

Город мечты в ландшафте

Куда расти Красноярску в будущем? Большинство архитекторов считает, что город предстоит развивать по всем трём координатам, заполняя пустоты и уплотняя урбанистическое пространство – ввысь, вширь и вглубь. Одной из главных задач называется транспортная составляющая городской структуры – чтобы оставаться живым, городу надо дышать. Спасти его жизнеспособность призвано строительство подземных паркингов, мостов через Енисей, организация многоуровневых дорог и развязок, через тоннели и виадуки – расширять дороги уже просто некуда.

В плане город, как и все мегаполисы, станет вбирать в себя и ассимилировать пригородные районы Манского, Емельяновского и Берёзовского районов. Вполне вероятным выглядит включение в состав Красноярска городов-спутников – Сосновоборска и Дивногорска. Они расположены относительно недалеко от краевого центра, и если усилить способности транспортного сообщения (железнодорожного, автомобильного), то добраться из них до городского правобережья займёт не больше времени, чем из одного конца города в другой.

По мнению красноярских архитекторов, городу предстоит расти и по вертикали, причём большинство склоняется к мнению, что чёткого зонирования городской застройки не сохранится. Районы новостроек совершенно определённо устремятся ввысь, а в сложившихся кварталах центра и близких к нему районах будет иметь место точечная уплотнительная застройка – высотные здания будут возведены взамен отслужившего свой век деревянного жилья, а там дело, может быть, дойдёт и до ветшающих хрущёвок. Существующие нормативы по плотности застройки будут неизбежно пересмотрены, выбор встанет и перед горожанами (где им комфортнее жить), и перед градостроителями (куда расти городу). Выбор нелёгкий, так пусть хотя бы архитектура будущего облегчит и украсит городской ландшафт.

Главной составляющей очарования Красноярска остаются его ансамбли и гармоничное взаимодействие с природным окружением. Именно это нужно сохранить во что бы то ни стало – даже наступив на горло собственной песне. Раз уж архитектуру сравнивают с музыкой, застывшей в камне, собратьям по проектировочному цеху и городским властям не мешало бы свести все сольные партии в единую партитуру. Тогда вместо хаотической какофонии получится настоящая архитектурная симфония. Звучащая в веках и соединяющая прошлое и будущее?

Сергей Бальцер

Любимое здание: электротеатр «Художественный» (арх. Дриженко)
Будущее Красноярска: без пробок, с балансом архитектуры генплана и объёмов, вырастающих на нём
Чего не хватает городу: аквапарка
Проект мечты: Дворец бракосочетаний, похожий на настоящий дворец – отдельно стоящее здание в красивом месте, с потрясающим видом, архитектура которого создавала бы ощущение праздника

Юрий Суздалев

Любимое здание: КИЦ – потому что оно уникально и скульптурно, у него четыре разных фасада
Будущее Красноярска: красивый индустриальный город, разрастающийся ввысь и вширь. Уже через 6–7 лет высотки будут повсюду
Чего не хватает городу: оригинальных жилых комплексов и чистоты с благоустройством
Проект мечты: высотка этажей в 60, которая бы стала символом современного, развитого города с большими возможностями

Евгений Зыков

Любимое здание: дом архитектора Чернышёва
Будущее Красноярска: уплотнение и заполнение пустот городской ткани, создание эстакад и тоннелей
Чего не хватает городу: большого спортивно–оздоровительного центра, вроде «Бобрового лога», только под крышей и с аквапарком
Проект мечты: тот, в котором замыслы и результат максимально совпадут

Борис Шаталов

Любимое здание: трансагентство по ул. Ленина, 113 (арх. Брусянин)
Будущее Красноярска: расширение и увеличение этажности, неоднородность застройки (районы для людей с разным достатком), на берегах с красивыми видами – элитная недвижимость
Чего не хватает городу: интересных зданий, причем даже с учетом тех, что строятся
Проект мечты: поработать с контекстной средой – построить что-нибудь в историческом центре

Михаил Меркулов

Любимое здание: Краеведческий музей, Речной вокзал, жилые дома «сталинской» архитектуры, новостройка по ул. Алексеева, 93
Будущее Красноярска: развитие вдоль реки, с освобождением этой территории от производственных зданий
Чего не хватает городу: Кафедрального собора, административного здания Красноярского края, рекреационных зон, парков и? Лужкова
Проект мечты: вывести транссибирскую магистраль за пределы города

Александр Добролюбов

Любимое здание: ансамбль зданий на площади Театральной
Будущее Красноярска: крупный город общероссийского масштаба, в котором реализуются грандиозные архитектурные идеи, много крупных спортивных сооружений
Чего не хватает городу: комплексности при застройке новых микрорайонов, озеленения
Проект мечты: аквапарк, и эта мечта уже вышла из-за горизонта