Одна дорога в небо

Конечно, наблюдать из своего окна бег облаков и романтично, и престижно. Но первопричиной появления небоскребов стал все же холодный экономический расчет, а не пламенный романтический порыв. Земля в крупных городах стала настолько дорогой, что расширять площадь застройки для увеличения внутреннего объема зданий стало просто невыгодно. Осталась одна дорога — в небо.

Для начала определимся с понятиями. Вообще-то единого и более-менее внятного определения самого термина «небоскреб» нет. Словари обычно предлагают считать небоскребом «высотное здание в несколько десятков этажей, имеющее стальной каркас и оснащенное скоростными пассажирскими лифтами». Однако в последнее время некоторые небоскребы не имеют стального каркаса — например, «бетонный небоскреб» «Торре Акбар» высотой 142 метра, расположенный в центре Барселоны. Ну и, конечно, совершенно непонятно определение про «несколько десятков этажей». Например, можно ли считать небоскребом 20-этажное здание? Как говорится, все познается в сравнении — например, в Чикаго называть небоскребом «двадцатиэтажку» никому и в голову не придет, а вот где-нибудь в Козульке здание в двадцать этажей наверняка гордо именовалось бы небоскребом.

Плата за «высокие стремления»

Хорошо известно, что сейчас, в веке двадцать первом, земля дорога не только в десятке самых крупных мегаполисов. Идея построить небоскребы в городах средних размеров тоже выглядит привлекательно, однако появляются они в таких городах довольно редко. В чем же причина? В первую очередь — в технической сложности возведения «высоток».

Сложность (а значит, и стоимость) строительства зданий возрастает, похоже, прямо пропорционально высоте здания. Казалось бы, что тут сложного? Стальной или железобетонный каркас, межэтажные перекрытия, стеклянный фасад — «коробочка» готова? На самом деле все гораздо сложнее.

Начнем с самого низа, то есть с фундамента. В традиционном небоскребе наружные стены не являются несущими — весь вес гигантского здания через стальные или железобетонные балки и колонны распределяется на фундамент. Он должен быть очень массивным и надежным. Чем выше в небо вздымается небоскреб, тем глубже в землю зарывается его основание. А чем «глубже в землю», тем больше проблем возникает с анализом состояния грунтов и их укреплением в случае необходимости. На это уходят порой миллионы долларов.

Следующий момент — монтаж каркаса здания. Крепить заклепки или заливать монолит на высоте сотни метров — дело для сильных духом людей, ведь на таких высотах практически всегда дует очень сильный ветер. Платить монтажникам-высотникам за такую работу приходится значительно больше, чем «обычным» строителям. Кроме того, при строительстве «высоток» приходится очень тщательно организовывать подвоз и расходование необходимых строительных материалов, ведь устроить огромную стройплощадку со складами «у подножия» нельзя — участки под возведение небоскребов обычно очень невелики, так как располагаются в центре города.

Еще одна проблема — выбор материалов для фасада, перекрытий, внутренней отделки и так далее. Казалось бы, при чем здесь высотность? Дело в том, что к небоскребам предъявляются весьма серьезные требования в плане пожарной безопасности. И все материалы, используемые при их строительстве, должны отличаться повышенной огнестойкостью. Фасады, кроме того, должны отвечать очень жестким нормативам по теплосбережению, ветроустойчивости и прочности конструкции.

Самый высокий небоскреб в России на сегодняшний день — московский жилой комплекс «Триумф–Палас» высотой 264 метра. Останкинская телебашня высотой 533 метра небоскребом не считается, так как это нежилое здание.

Если с сотого этажа что-нибудь упадет, это «что-нибудь» будет представлять серьезную угрозу для тех, кто внизу. Обычно на высотных зданиях применяют навесные теплоэффективные вентилируемые фасады, отличающиеся повышенной надежностью. В нашем городе их производством и монтажом занимается фирма «Краспан». Системы навесных вентилируемых фасадов от «Краспана» сертифицированы для работы на высотах до ста сорока метров и уже прошли проверку практикой — они были установлены на нескольких зданиях повышенной этажности в Москве.

Кстати, о требованиях пожарной безопасности: в небоскребе обязательно должно быть несколько автоматических систем пожаротушения (в том числе внутриквартирная), системы противодымной защиты, шахты дымоудаления, система оповещения и управления эвакуацией, пожаробезопасные зоны и так далее и тому подобное. Все это не только стоит очень больших денег, но и «съедает» внутреннее пространство.

Впрочем, больше всего внутреннего пространства «съедают» все же лифты. Подниматься хотя бы на двадцатый этаж пешком жильцы или служащие не будут, следовательно, практически всех живущих или работающих в небоскребе необходимо обеспечить лифтовыми кабинами. Чем выше небоскреб, тем длиннее очередь у лифта. Если построить больше лифтов, то негде будет располагать квартиры или офисы — шахты лифтов занимают много места. Плюс скоростные подъемные механизмы очень дороги — например, лифты компании Toshiba, установленные в самом высоком на сегодняшний день небоскребе Taipei-101, стоят более двух миллионов долларов каждый?

Немалые сложности вызывает и размещение в небоскребе инженерных систем. Обеспечить бесперебойную подачу горячей воды на стометровую высоту — такая задача может ввергнуть в депрессию начинающего инженера.

Да, и не забудем про последующее обслуживание всего этого сложного хозяйства. Например, для того, чтобы просто помыть окна или фасады, владельцам небоскребов приходится нанимать профессиональных промышленных альпинистов. Но даже если все вышеперечисленные трудности не останавливают компанию, решившуюся заняться строительством небоскреба, это все же не означает, что он будет построен. На пути реализации проекта по возведению «здания повышенной этажности» всегда стоит несколько государственных организаций.

Во-первых, нужно очень серьезно согласовывать проект с городскими властями, ведь новый небоскреб практически всегда изменяет архитектурный облик района и даже транспортные потоки, любая «высотка» — это, прежде всего, большое скопление людей, которым нужно где-то оставлять свои машины, и т.д. Во-вторых, реализации проекта серьезно могут помешать пожарные и другие службы спасения — они могут отказать в разрешении строить здание выше определенного стандарта на том основании, что у них, например, нет специальных высотных лестниц для эвакуации людей и другого специального оборудования.

Но даже в том случае, если разрешение на строительство будет получено, высотной стройке будет обеспечено повышенное внимание контролирующих ведомств. Так, например, в России с прошлого года контролем возведения зданий высотой более 75 метров занимается Ростехнадзор, а не местные власти.

Как видим, строительство небоскребов — дело очень сложное и затратное. Почему же в последнее время «высотки» во всем мире растут как грибы после дождя?

Самый высокий небоскреб мира — Taipei–101 в 101 этаж и высотой 509 метров, расположенный в столице Тайваня. В Красноярске самым высоким зданием сейчас является недостроенная башня КАТЭКНИИуголь высотой в 27 этажей. После реконструкции высота здания достигнет 105 метров.

Зачем мы строим небоскребы

Главная причина очевидна — рост стоимости земельных участков в городах продолжается и ускоряется. Соответственно, «все выше, и выше, и выше» в небо растут небоскребы. Инвесторам приходится мириться с высокой стоимостью зданий-гигантов, принимая во внимание высокую стоимость земли под ними.

К тому же в последнее время небоскребы обрели очень важное символическое значение. Если, согласно крылатой фразе одного из американских президентов, в двадцатом веке главными символами великих держав были успехи в космосе, войнах и большом спорте, то в веке двадцать первом к этому списку можно смело добавлять и успехи в строительстве небоскребов. Причем чем их больше, чем они монументальнее и выше — тем лучше. Недаром большинство побывавших в Китае называет эту страну одной из мощнейших держав будущего, основываясь именно на своих впечатлениях об «огромных китайских небоскребах». Действительно, любой небоскреб сам по себе является отличным символом — символом активности деловой жизни в городе и стране, развитости экономики и научно-технического потенциала.

Впрочем, немалую роль играют и архитектурные достоинства небоскребов вкупе с их градостроительной значимостью и престижем проживания «под облаками». Так, например, с чисто экономической позиции в Красноярске строить небоскребы пока невыгодно: по словам Евгения Пуртова, заместителя генерального директора строительной компании «Омега», «с точки зрения себестоимости наиболее эффективно строительство десятиэтажных домов. Потому что когда здание «вырастает» за 40 метров, добавляются кое-какие моменты: незадымляемая лестничная клетка, шахты дымоудаления, дополнительные лифты и так далее. Все это приводит к потере в полезных площадях, что повышает себестоимость». Тем не менее, именно «Омега» первой в нашем городе решила реализовать проект строительства сразу пяти высотных жилых домов по 22 этажа в каждом (жилой комплекс «Перья», о котором мы подробно рассказывали в ноябрьском номере). Впрочем, сам застройщик не считает 22-этажки «ростом» 81,5 метра небоскребами, предпочитая определение «высотные жилые дома». Евгений Пуртов отмечает: «Мы хотим максимально использовать площадку: улица Партизана Железняка, напротив администрации Советского района, на берегу Енисея. Оживленная магистраль, съезд с Октябрьского моста, место, хорошо видное из многих точек в городе — не хотелось там ставить стандартные десятиэтажки. Это же одно из лиц Советского района и города в целом, хотелось бы построить там что-то красивое, необычное, значимое».

Тенденция очевидна — Красноярск, находящийся сейчас по большей части примерно в «десятиэтажном уровне», в ближайшем будущем начнет ощутимо расти вверх. Характерен пример Новосибирска — уже сейчас в столице Сибирского федерального округа большую часть новостроек составляют 16– 17 этажные дома. В нашем городе первую в постсоветский период пятидесятиметровую 16-этажку скоро начнет строить «Культбытстрой» на улице Киренского, в микрорайоне с символичным названием «Высотный». Возвращение к жизни крупнопанельного высотного домостроения — важный шаг на пути города «к небу». Другой пример устремленности Красноярска ввысь — бизнес-центр класса «А» на Взлетке компании «Монолитхолдинг». Двадцать восемь этажей, вертолетная площадка на крыше — все признаки «настоящего небоскреба» налицо.

В двадцать первом веке соображения имиджевого характера все чаще заставляют власти и застройщиков возводить небоскребы, не считаясь с затратами. В последние годы «гонка за высотой» начала приобретать характер эпидемии: новые претенденты на звание самого высокого в мире здания обгоняют друг друга еще на стадии проектов. И хотя Красноярск в эту гонку пока не включился, но, тем не менее, идеи создания зданий весьма впечатляющей высоты появляются и у нас. Например, компания «Монолитхолдинг» разработала концепцию нового делового центра города «Красноярск-Сити», предполагающую строительство квартала современного жилья повышенной комфортности и трех офисных зданий, высота которых согласно проекту может достичь 50 этажей, причем минимальная заявленная высотность жилых домов составит не менее 20 этажей. В этих высотках будет порядка двухсот тысяч квадратных метров коммерческих площадей.

Впрочем, пока это только перспективный амбициозный проект, однако, учитывая растущие финансовые и технические возможности красноярских застройщиков, а также рост цен на земельные участки, можно предположить, что в недалеком будущем и в нашем городе появятся небоскребы мирового уровня и высоты.

Вадим ГУСЕЛЬНИКОВ