Архитектура Красноярска | Николаевская слобода: взгляд в прошлое

Николаевская слобода как место поселения людей образовалась в нашем городе за линией железной дороги с западной стороны города, когда в Красноярске — центральном пункте Средне-Сибирской железной дороги — были построены в 1890-х годах депо и главные железнодорожные мастерские. Здесь селились железнодорожные рабочие и выходцы из сел и деревень, привлеченные в город надеждой прокормиться заработками на станции Красноярск.

Возникнув, слобода разрасталась так быстро, что не было никакой возможности проследить соответствие ее застройки разработанному плану. «Быстрота застройки мест, взятых железнодорожными мастерами и рабочими за вокзалом на Афонтовой горе, поразительна, — писали газеты того времени. — Несколько недель тому назад кроме голой степи ничего не было видно, а теперь там находится целый ряд построек, образовавших несколько улиц».

Так за 1898–1899 год выросла целая часть города. Обитатели Афонтовой горы, входящей в селитебную черту города Красноярска, именовали себя жителями Николаевской слободы.
Название эта слободка получила в память визита Наследника Цесаревича в Красноярск, а также и из чувства у жителей «верноподданнической признательности за дарованную железную дорогу, дающую им материальный источник жизни».

«Спутник по городу Красноярску» писал в 1911 году: «Афонтова гора, состоящая преимущественно из лесса (морской кирпичной глины), долгое время доставляла превосходный материал для выделки кирпичей, и потому вся она в нижней своей части была занята кирпичеделательными строениями. С проведением железной дороги и занятием Афонтовой горы постройками Николаевской слободы кирпичное производство здесь прекратилось».

Пропорционально развитию железной дороги увеличивалось и число разъездных путей у вокзала. Переехать без проблем из города в слободу и обратно стало почти невозможно. Случись вдруг пожар, почти вся слобода была обречена на полное уничтожение, поскольку громоздкий пожарный обоз не мог оперативно добраться из центральной части города к очагу возгорания.
Наконец в 1903 году городские власти вняли тревогам слободчан и приняли решение возвести в Николаевской слободе пожарное депо и каланчу. Позднее, в 1910 году, было решено построить там же здание для обслуживающего персонала.

Хаотичный самострой

Красноярцы с большой охотой брали земли в Николаевской слободе в аренду, ведь место здесь было очень привлекательное — чистое от вечной пыли центральных улиц, с огромным количеством деревьев и цветов, настоящая деревня в двух шагах от делового центра. Так, только в 1904 году участки земли в Николаевской слободе выразили желание арендовать у города более 90 лиц.
При этом городская управа была озабочена
необходимостью спланировать и разбить новые красноярские территории под заселение так, чтобы «не впасть в такую же ошибку, как при застройке Николаевской слободы, которая своими кварталами отклонилась от линии кварталов, проектированных на Высочайше утвержденном плане».

Кроме аренды, нередки были и случаи самозахвата участков. 26 июля 1906 года была собрана комисия по вопросу о самовольной застройке городской земли. Исследовав территорию Николаевской слободы, члены комиссии обнаружили, что «в районе около железнодорожных мастерских (начиная от улицы Всехсвятской по направлению к пороховому погребу) построено не менее трехсот так называемых „бараков“ в сплошной, беспорядочной куче без малейшего намека на подобие не только улиц или переулков, но даже сносных проходов».

Томская газета «Сибирская жизнь» 2 сентября 1906 года сообщала: «Железнодорожные рабочие строят домики по косогору без всякого плана. Они похожи на землянки, некоторые крыты тесом и имеют вид хороших домов, хотя называются бараками. Таких бараков выстроено около железнодорожных мастерских около 300, а у склада Нобеля — более 60».

Чтобы застройка слободы не превратилась в хаос, необходимо было немедленно приостановить дальнейшее возведение построек, а уже существующие основательно разредить. Вниз от построек около мастерских по направлению к полосе отчуждения имелся ровный участок городской земли, которого хватило бы для половины тех жителей, которые возвели бараки на полугоре. Его надо было разбить на кварталы и участки и назначить торги. Еще один свободный участок земли был около склада Нобеля. Самовольно застроенный район необходимо было обмежевать согласно городскому плану с обозначением в натуре линий улиц.

Управа решила, что постройки на полотне улиц должны быть снесены «по приговорам судебных мест» — выражаясь современным языком, по решению суда. Взамен их владельцам предложили в аренду по льготной ставке участки во вновь отмеченных кварталах. Самовольные постройки возводились не только теми, кто действительно нуждался в жилье, но и лицами, сделавшими из этого доходную статью. Люди предприимчивые строили бараки, продавали их и приступали к новым постройкам. Поэтому с льготными арендными платами рекомендовалось быть осторожнее.

Русский народ всегда надеялся на авось, и бороться с возведением новых построек городской управе было очень тяжело. Полицейский чиновник и городской архитектор, например, опечатывали неоконченные постройки барака, а владельцы срывали печати и продолжали их достраивать.

Водоснабжение на горе

К 1906 году Николаевская слобода разрослась до 500 усадеб, не считая самовольно построенных бараков. И городу пришлось позаботиться о водоснабжении района. В Николаевской слободе имелся городской колодец и водопроводная канава с реки Бугач, действовавшая только в летнее время, часть населения пользовалась водой из Енисея. И, конечно, для тех, кто не имел возможности мыться дома, существовали платные бани.

В 1909 году совет управления дороги разршил отпуск воды жителям Николаевской слободы в размере 12 000 ведер в сутки из специально устроенного водоразборного крана с будкой для сторожа. Жителям Николаевской слободы и Алексеевского железнодорожного поселка, в том числе служащим и мастеровым станции Красноярск, полагалось два ведра в сутки на каждого члена семьи по цене 1/8 копейки за ведро. Чтобы получить воду, необходимо было заручиться в городской управе и у начальства железнодорожных мастерских удостоверением о числе членов семьи и месячной потребности в воде (не больше нормы). Отпуск производился ежедневно с 6 часов утра до 8 вечера с перерывом с 12 часов до 2 часов дня. Бесплатно вода доставалась пожарным командам: воду отпускали для тушения пожаров из опломбированного крана (пломба с него снималась только во время пожара).

После многочисленных требований городского общественного управления начать, наконец, проявлять заботу о своих рабочих и их семьях железная дорога устроила переезд из города через железнодорожные пути, связавший слободу с центральной частью Красноярска. Но в результате этого водоразборный кран мог прекратить отпуск воды в любое время. Чуть легче стало, когда на колодце тюремного кирпичного сарая поставили паровой насос. Но это была временная мера, лишь для пользования на случай пожара и домашнего употребления. Только в 1913 году в городе был запущен водопровод, а в Николаевской слободе была построена водонапорная башня и две водоразборные будки.

Учиться и лечиться по месту проживания

Почти так же остро, как в воде, жители Николаевки нуждались в медицинском обслуживании. У рабочих железной дороги была своя небольшая больница, с 23 января 1902 года помещавшаяся в арендованном частном доме, а к 1905 году ведомственное учреждение переехало в каменное двухэтажное здание на берегу Енисея у железнодорожного моста.
Всем прочим жителям Николаевской слободы оставалось надеяться только на две лечебницы для бедных амбулаторных больных: в центре и в Батальонном переулке. Для города, растянутого с запада на восток вдоль Енисея, в котором рабочее население сконцентрировалось в западном конце города, на Поповом лугу и в слободе за линией железной дороги, этого было совершенно недостаточно. Особенно страдал рабочий люд Николаевской слободы, откуда до лечебницы было не менее 5 верст ходьбы туда и обратно по морозу и холодному ветру.

В 1908 году в Николаевке была построена 3-я городская амбулатория, находящаяся в ведении красноярского городского общественного управления. Большую часть пациентов составляли семьи железнодорожников, причем для самых бедных посещения были бесплатными, а с остальных взимался 15-копеечный сбор.

Жизнь в слободе постепенно налаживалась. Однако уровня развития, свойственного центральной части города, Николаевка не достигла. В частности, здесь не было начальной школы для детей из малообеспеченных семей. 9 сентября 1908 года в думу поступило заявление за подписью 14 жителей Николаевской слободы, в котором они рассказывали, что в 1908 году училищная комиссия расширила открытые в 1907 году школы. Это позволило принять в них 94 человека из записанных 207 детей из Николаевки. Многие школы в то время размещались на съемных квартирах, поэтому прием учеников был ограничен размерами помещения. Остальным 113 детям ничего больше не оставалось, как ждать открытия новых школ. Время шло, до конца учебного года времени оставалось все меньше, слободские дети находились без дела. Жители слободы настоятельно просили красноярскую городскую думу ускорить открытие предполагаемых отделений и тем дать возможность детям обучаться.

Для городских школ требовались новые удобные здания. На заседании городской училищной комиссии было решено приступить к работам по устройству зданий (по 6 классов в каждом) в двух местах: на берегу Енисея, рядом со зданием Синельниковского Общества, и в Николаевской слободе на Сенной площади. Предполагалось, что эти два здания будут совершенноодинаковы. Новое здание для школы в Николаевской слободе планировалось построить около пожарного депо и железнодорожной водокачки.
В основу постройки было принято здание, возведенное на Больше-Качинской улице, причем новый проект был немного доработан: увеличены размеры учительской квартиры, площадь классов и введено центральное отопление.

В 1915 году школа была построена. В здании располагались 4 класса, теплые туалеты на обоих этажах, квартира учителя на первом этаже, библиотека и учительская на втором, там же предусматривался просторный рекреационный зал. После смены власти школа оставалась в этих стенах очень долго, пока в 1999 году здание на улице Советской, 35, не перешло в пользование красноярской телекомпании «СТС-Прима».После революции Николаевскую слободу пытались переименовать в Слободу III Интерна-ционала, но жители слободы, да и все горожане продолжали называть эту часть города Николаевкой, собственно, так продолжают называть этот район и теперь, спустя сто лет с его возникновения.

Одноэтажной Николаевка сохранилась до начала ХХI века, и сейчас этот заповедник исконной городской застройки занимает 377 гектаров. Здесь, над енисейскими просторами, дышится легко и привольно, а солнечный свет не загораживает кирпично-бетонный частокол плотной многоэтажной застройки. Необыкновенное ощущение близости к природе в центре города век спустя сохранилось, несмотря на явные признаки цивилизации: среди множества старых домов Николаевской слободы то и дело появляются новые особняки, дома и колонки на улицах подключены к централизованному водопроводу, давно уже здесь действуют современные школы, детсады и поликлиники.
Но ничто не вечно под луной, и тихие извилистые одноэтажные улочки велением генплана через несколько лет превратятся в строго геометрическую сетку кварталов новой постройки, уходящих стенами в небо, а вместо печного дыма, лая собак и звонкого петушиного «кукареку» район накроет облако выхлопов и пыли круглосуточного транспортного потока. Такова логика развития мегаполисов.

Марина Терешкова